Первая, но, уверены, не последняя книга воронежского автора Дмитрия Кривенкова.

Конечно, нельзя сказать, что в мире тотального абсурда нужно писать только подобные тексты. Но, согласитесь, было бы странно, если бы их не было вовсе.

И — да, эти тексты еще далеки от совершенства, впрочем, и абсурд вокруг нас лишь только набирает силу. Все еще впереди.

Грустные, смешные, нелогичные, честные. Разные. Под настроение и вне его.

Чтобы вам иметь представление: кто таков, даем пару миниатюр этого автора. 

БЕЗУМЕЦ

Мы нашли во дворе Безумца. Он замерзал и явно был голоден, поэтому мы забрали его домой. Откормили, согрели и жить оставили. Безумец всегда ждал нас с работы. Когда мы приходили уставшие, Безумец нас ласкал и успокаивал. Он у нас хороший рос, добрый и ласковый.

Однажды мы его выгуливали. В парке увидели старого знакомого.

— У вас тоже Безумец? — спросил знакомый.

— Да, — ответили мы. — Приютили, откормили, согрели.

— А вы не боитесь его без поводка выгуливать?

Мы задумались.

— А почему нет? Пусть резвится, пока маленький.

— У моего товарища история была. Его Безумец загрыз до смерти. Безумец, оказывается, всегда с ним жил, это ему врач сказал. Так что вы думаете, товарищ все отрицал. Да настолько, что забухал, впал в депрессию, страдал одним словом. А Безумец его рос и был вечно голодным. Он тащил хозяина и по галереям, и в кино, и в театр. А тот к бутылке и ворчать: нет у меня Безумца! Нет и все! Ну, и Безумец спрятался в шкаф. Пока хозяин спал, Безумец влез в него и начал пожирать. Как орал, как орал он в свои последние минуты жизни! Но голод есть голод.

— А выпустить он не пробовал Безумца? — спросили мы.

— А зачем? — заулыбался знакомый. — Я уже сполна сыт. Вы молодцы, что не держите своего Безумца на цепи.

Мы засмущались. Знакомый снял с себя одежду и радостно начал нагой бегать и резвиться с нашим Безумцем, купаясь в осенней листве приозерного парка.

Мы приютили и его.

КРОХА-ХРИСТОС

Начал работать. Включил лампу, налил кофе и из кармана достал игрушечные качели. Из левого грудного кармана вылез Кроха-Христос и начал качаться. Туда-сюда. Туда-сюда. Плачет и смеется, смеется и плачет. Что поделать — Спаситель.

Пишу. Отхлебнул кофе — хорошо. А Кроха-Христос бегает по столу и махонькими ступнями топочет по рукописям. Хватает мою шариковую ручку, прячется за чашкой и дразнит языком. Ловлю Его, убегает. Ловлю его, скачет! Прыг на стол. Сиг — на плечо. Сиг — на голову.

Как ребенок.

Отдал мне ручку. Пишу. А Кроха-Христос своими мягкими ручками копается в моих волосах, кувыркается в них, словно в летней траве. Смотрит сверху то на рукопись, то на отражение в кофе и улыбается. Хорошо, говорит, хорошо!

Решил я сходить на перекур. Вновь сварил кофе.

Кроха-Христос опечалился. Он не любит, когда я чрезмерно пью и курю.

Я сел за стол. А Кроха-Христос спит себе на рукописи.

Тихонечко сопит и улыбается, и по Его щеке медленно тянется струйка слез, и слова на бумаге от них все бледнее.

Я улыбнулся, осторожно взял Кроху-Христа и положил обратно в сердце. Он греет меня, а я, надеюсь, хоть немного Его. Так и работаем. 

Полный текст книги здесь - https://boosty.to/dixipress